Книги и каталоги

Публикации

История городов

Диссертации и монографии

Форумы, сайты

Выдающиеся филокартисты

Интернет-магазины и аукционы

Об открытке


Мы в Facebook:


Мы в Instagram:

Публикации

Демидов С. Туркмения на старых открытках

Среди различных видов изопродукции почётное место принадлежит почтовым открыткам. Немало людей занималось и занимается их коллекционированием: одни собирают всё подряд, другие – по определённой тематике. Среди бесчисленного множества тем есть и Туркмения. Я, как человек влюблённый в этот край, где  мне как этнографу довелось проработать почти четыре десятилетия, собирал всё, связанное с этой республикой, - её природой, историей, бытом. Всё это составило более тысячи открыток. В основном они были изданы во второй половине прошлого века и, по крайней мере, для моего поколения какого-то исторического аромата не имели.

Иное дело открытки первой половины ХХ века – дореволюционные, или 20-х – 30-х годов, которые можно было встретить, лишь терпеливо неделя за неделей, месяц за месяцем перебирая картотеки специализированных отделов некоторых букинистических магазинов. В 50-е – 70-е годы в Москве это можно было сделать в малюсеньком магазинчике на втором этаже магазина «Антиквар» сбоку от гостиницы «Метрополь», в «Украинской книге» на Старом Арбате и ещё двух-трёх местах. Находка сюжета, связанного с Туркменией, считалась большой удачей, ибо львиная доля старых открыток по Средней Азии была связана с Узбекистаном.

За годы учёбы в Москве и во время довольно редких приездов в столицу удалось собрать примерно полсотни старых открыток туркменской тематики. Что же они изображали? Большинство их сюжетов связано с дореволюционным Асхабадом, как тогда называли Ашхабад, и его окрестностями. Все они изготовлены на основе сделанных фотоснимков. Вот, например, цветная открытка, изданная примерно в 1910-1912 гг. неким обществом «К.П.» с надписью «Асхабадъ. Вид местности Фирюзы. № 15». Курортное местечко Фирюза (по-русски Бирюза) находится в 35 километрах от Ашхабада в живописной долине речки Фирюзинки вблизи Иранской границы. Кто хоть раз бывал в этом местечке (а это не только ашхабадцы и жители других населённых пунктов Туркмении, но и представители всех бывших союзных республик, в советское время приезжавшие сюда в дома отдыха и на турбазу), обязательно поднимался к установленной на утёсе в центре Фирюзы скульптуре орла, терзающего змею. Отсюда открывается вид на большую часть местечка, асфальтированную центральную улицу, переходящую в шоссе, идущее по долине на север, к  растянувшейся на девять километров горе Маркух или Маркау. Фотограф с этого места сверху сделал снимок центральной части дореволюционной Фирюзы. На нём также сквозь зелень деревьев, уходит в сторону, синеющий на заднем плане, Маркух главная улица, но покрытая песком и пылью, как и дворы выстроившихся вдоль неё небольших одноэтажных домиков. Во дворах виднеются фаэтоны и расседланные лошади – основное средство сообщения с Ашхабадом тех лет. В советское время на месте пыльных дворов выросли здания пионерских лагерей и оздоровительных площадок, а зелени стало значительно больше. А в поссоветский период в разных местах из зелени стали подниматься строящиеся и уже построенные высотные здания. Современную Фирюзу роднят с этой открыткой лишь направление центральной улицы и угловой двухэтажный дом напротив входа в парк, который сохранился ещё в 1997 году, когда автор этих строк уезжал из Туркмении.

Вот ещё любопытная фотооткрытка из той же серии под № 18 – «Асхабадъ. Железнодорожный путь и шоссе в Фирюзу». Любопытная она тем, что на ней изображён короткий, всего в несколько лет период существования узкоколейной железнодорожной ветки, проложенной в начале ХХ века в Фирюзу от Закаспийской железной дороги. С началом первой мировой войны узкоколейка была разобрана и отправлена на нужды армии, по некоторым сообщениям, на турецкий фронт. Для контраста на открытке, рядом с рельсами у въезда в Фирюзинское ущелье на грунтовом шоссе стоит пролётка, запряжённая парой вороных. На облучке бородатый кучер в фирменной фуражке – своего рода таксист своего времени.

Попадаются сюжеты, связанные с другими регионами Туркмении. Вот, например, открытка «Красноводскъ. Вид нового города с базарной улицы», издание красноводчанина А.Мелькумянца. Одноэтажные каменные домишки, неподалёку от морского залива, унылые длинные заборы. Участок города, изображённый на открытке, трудно определить. Впрочем, спустя пол века вряд ли бы узнал его в поднявшемся в советский период белокаменном Красноводске, переименованном ныне в Туркменбаши, и сам фотограф, который когда-то сделал этот снимок.

Ряд открыток носит этнографический характер, отражая те или иные стороны туркменского быта дореволюционного времени. Судя по некоторым атрибутам, в основном здесь представлены туркмены-текинцы, жившие близь Ашхабада. «Текинцы. 1 172» - две женщины в высоких старинных головных уборах бёрюк и сидящий мужчина в папахе тельпек на фоне решетчатой основы устанавливаемой юрты. Из надписи на обороте можно узнать, что открытка издана в Москве в 1903 году. «Семейство текинцев» - группы мужчин и женщин у своих жилищ. На всех женщина яшмак – так называемый платок молчанья и принадлежности, точнее конец платка, которым они должны были прикрывать рот в присутствии мужчин. Этот элемент соблюдён неукоснительно, хотя фотограф и поставил всех в один ряд. «Праздничные развлечения у текинцев» - на этой открытке заснят интересный момент – катание на качелях во время религиозного праздника курбанлык или курбан байрам. На качелях девушка-подросток. Вокруг зрители в праздничных одеждах. Здесь и дети, и женщины, и мужчины, ожидающие своей очереди. Ведь в те времена катание на качелях было не только развлечением, но и магическим ритуалом: считалось, что покачавшийся под пение специальных стихов, якобы, очищается от грехов, накопившихся за год с прошлого курбанлыка.

А вот издание Суворина и Компании, Москва, 1912 год, как явствует из надписи на обороте. На открытке небольшой караван верблюдов, который ведёт едущий впереди кервенбаши – пожилой туркмен в большом, черном тельпеке. У него смуглое утомлённое лицо – нелегко зарабатывать хлеб в раскалённых туркменских песках.  Другой сюжет с караваном более праздничный: на спине разукрашенного верблюда укреплено кеджебе – паланкин, на котором гордо восседает, увешанная туркменскими серебряными украшениями невеста. Её везут или уже привезли в аул жениха. Вокруг сопровождающий свадебный караван эскорт. Один из мужчин держит за верёвку верблюда невесты.

Кто только не приложил руку к выгодному делу создания почтовых фотооткрыток до революции! Среди туркменских сюжетов, кроме упомянутых московских и красноводского предпринимателя, можно встретить и фамилию некого Кахиани из Батуми и Бек-Назарова из Ташкента, и известное сообщество Гранберг в Стокгольме. Как видим,  Туркменией интересовались многие, но интерес этот вряд ли выходил за рамки коммерции.

А вот передо мной несколько коричневых фотооткрыток конца 20-х – начала 30-х годов прошлого века, то есть уже советского периода. На обороте вместо пёстрых фамилий различных предпринимателей стоит строгие «Государственное издательство», и это определённым образом связано с духом открыток новой эпохи. Качественно они значительно уступают дореволюционным открыткам, но имеют одну неоспоримую более выигрышную деталь. Вот вид того же Фирюзинского ущелья начала 30-х годов, за несколько лет до прокладки асфальтированного шоссе. Казалось бы, никаких существенных изменений (кроме отсутствия выше упоминавшейся узкоколейки) по сравнению с дореволюционными открытками на тот же сюжет. Но посмотрим на надпись. Она трёхязычная: на русском, французском, как международном, и, на равных правах, туркменском языке, перешедшем с 1929 года на новый для него латинский алфавит, который использовался почти до самой войны. Разве мыслимо было подобное в дореволюционных условиях?

Аналогично издана в той же туркменской серии под № 22 и открытка «Ашхабад. Сбор урожая». В варианте надписи на туркменском уточняется, что дело происходит в Кеши – селение под Ашхабадом, которое территориально уже давно слилось со столицей. В окружающей обстановке ещё много элементов: кибитка, оседланный верблюд и т.п.  Но тут же видим и новые моменты: и улыбки работающих мужчин, и энергичную фигуру работающего парня-туркмена в белой тенниске и белой же фуражке, который, присев среди тугих мешков, насыпает зерно.

В этот период была издана целая серия почтовых открыток «Жизнь и быт народов СССР», из которой № 33, имеющийся в моей коллекции, изображает «Погрузку зерна в Хиву из Чарджуя». Здесь также традиционные элементы (национальная одежда и характерные для приамударьинских районов плоские папахи-тельпеки более старших по возрасту грузчиков, одномачтовое старинного типа плоскодонное судно – основное средство перевозки грузов по реке) сочетаются с новыми.

Завершая это краткое эссе по затронутой теме, не могу не упомянуть ещё об одном моменте. В 1997 году израильская фирма «Мерхав», имеющая свои экономические интересы в постсоветском Туркменистане, решила преподнести главе государства необычный подарок. У одного из серьёзных коллекционеров было куплено раритетное собрание дореволюционных и довоенных открыток, посвящённых Туркмении. Если не ошибаюсь, всех открыток насчитывалось около или даже более двухсот. Решено было сделать сопровождаемый вступительным словом и комментариями своего рода изоальбом по истории Туркменистана ХIХ – первой половины ХХ веков. Мне довелось видеть, изготовленный по спецзаказу в Германии, альбом из тонко выделанной кожи зелёного цвета, в котором разместили оригиналы открыток. Первоначально предполагалось, что с него будет напечатан и определённый тираж обычного варианта альбома, который могли бы приобрести и учёные, и другие граждане – все, кто изучает, или просто интересуется историей Туркменистана. Но число копий было сделано весьма незначительное – лишь для избранных. Таким образом, ценнейшая коллекция ушла в своего рода спецхран, недоступный народу


Источник http://obook.ru/content/81-туркмения-на-старых-открытках

Возврат к списку